Поиск
22 ВЕТ|КТАУ(КСХТ)

22 ВЕТ|КТАУ(КСХТ)

Подписчики: 65 подписчиков
ID: 222441688

Блокировка:

Нет ограничений

Верификация:

Сообщество не верифицировано администрацией ВКонтакте

Видимость

открытое

Популярность:

У сообщества нет огня Прометея

Домен:

22vetktay

FFFUUU комиксы,цитаты,facepalm,мемы: агро-школота,будь плохим парнем,пингвин

Хореографические миниатюры). «О том, что в их провинциальном городке вот уже 20 лет есть балет, многие бобруйчане даже не догадываются. И очень жаль…», — пишет крупнейшая газета страны («Советская Белоруссия» #154 от 12 августа 2005 г.). Больно читать эти слова. И остается лишь удивляться, каким же образом, не имея сцены, эти дети (а их в студии занимается более 50 человек) постигают азы бального танца. Ведь это только кажется, глядя на движения балерин, что они от рождения были такими легкими, словно птицы. Красота таких движений дается не легко, через большой труд. А еще тут необходим талант и мастерство преподавателей — таких, как Светлана Байшева.
В детстве она танцевала... с самим Рудольфом Нуриевым. Родилась в Уфе, и в 7 лет старшая сестра отвела Свету в Дом пионеров, в хореографический кружок. Там они и встретились. «Рудольф Нуриев, Рудик, как мы его все называли — это был талант. Он мог танцевать без устали несколько часов подряд. Закатывал скандалы, если по какой–то причине репетицию отменяли. Тренировался самозабвенно, был требовательным и к себе самому, и к партнерам. Танцевать с ним в паре было непросто, уж очень резкий у него характер: мог и накричать, и по руке больно ударить, если не так руку подала. И никогда не просил прощения». Уже будучи известным танцором, в 1961-м, Нуриев приехал в Уфу и сказал: «Светка, бросай все, поехали со мной! Ты способная, тебя непременно возьмут!» Но она не поехала. В уфимском театре встретила свою судьбу - будущего супруга Владимира Гончаренко.
Владимир Гончаренко попал в Уфу по распределению после Минского хореографического. Спустя некоторое время, по семейным обстоятельствам, вернулся на родину, в Беларусь, вместе с молодой женой-балериной. Поселились в Бобруйске и решили создать здесь свой танцевальный ансамбль.

"Хореографические миниатюры")

Тауаккуль (упование) на Аллаха. «Если бы уповали вы на Аллаха должным образом, то Он обязательно наделял бы вас ризкъом (пропитанием, уделом) также, как Он наделяет им птиц, которые улетают утром с пустыми животами, а возвращаются (в конце дня) с полными».
Шейх аль-Альбани в «ас-Сильсиля ас-сахиха» (1/557) сказал:
— Этот хадис передали Ахмад (1/30), ат-Тирмизи 2344, аль-Хаким 4/318 … со слов ‘Умара ибн аль-Хаттаба, да будет доволен им Аллах, о том, что он слышал, как пророк, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: «…», и он привёл этот хадис. Ат-Тирмизи сказал: «Хороший достоверный хадис». Аль-Хаким сказал: «Иснад (хадиса) достоверный», и это одобрил аз-Захаби.
Я (аль-Албани) говорю:
— Более того, он соответствует условиям Муслима…

Тауаккуль (упование) на Аллаха

Почитатели Бродского. Нынче ветрено и волны с перехлестом. Скоро осень, все изменится в округе. Смена красок этих трогательней, Постум, чем наряда перемены у подруги. Дева тешит до известного предела - дальше локтя не пойдешь или колена. Сколь же радостней прекрасное вне тела: ни объятье невозможно, ни измена! * Посылаю тебе, Постум, эти книги Что в столице? Мягко стелют? Спать не жестко? Как там Цезарь? Чем он занят? Все интриги? Все интриги, вероятно, да обжорство. Я сижу в своем саду, горит светильник. Ни подруги, ни прислуги, ни знакомых. Вместо слабых мира этого и сильных - лишь согласное гуденье насекомых. * Здесь лежит купец из Азии. Толковым был купцом он - деловит, но незаметен. Умер быстро: лихорадка. По торговым он делам сюда приплыл, а не за этим. Рядом с ним - легионер, под грубым кварцем. Он в сражениях Империю прославил. Столько раз могли убить! а умер старцем. Даже здесь не существует, Постум, правил. * Пусть и вправду, Постум, курица не птица, но с куриными мозгами хватишь горя. Если выпало в Империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря. И от Цезаря далеко, и от вьюги. Лебезить не нужно, трусить, торопиться. Говоришь, что все наместники - ворюги? Но ворюга мне милей, чем кровопийца. * Этот ливень переждать с тобой, гетера, я согласен, но давай-ка без торговли: брать сестерций с покрывающего тела все равно, что дранку требовать у кровли. Протекаю, говоришь? Но где же лужа? Чтобы лужу оставлял я, не бывало. Вот найдешь себе какого-нибудь мужа, он и будет протекать на покрывало. * Вот и прожили мы больше половины. Как сказал мне старый раб перед таверной: Мы, оглядываясь, видим лишь руины. Взгляд, конечно, очень варварский, но верный. Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом. Разыщу большой кувшин, воды налью им... Как там в Ливии, мой Постум,- или где там? Неужели до сих пор еще воюем? * Помнишь, Постум, у наместника сестрица? Худощавая, но с полными ногами. Ты с ней спал еще... Недавно стала жрица. Жрица, Постум, и общается с богами. Приезжай, попьем вина, закусим хлебом. Или сливами. Расскажешь мне известья. Постелю тебе в саду под чистым небом и скажу, как называются созвездья. * Скоро, Постум, друг твой, любящий сложенье, долг свой давний вычитанию заплатит. Забери из-под подушки сбереженья, там немного, но на похороны хватит. Поезжай на вороной своей кобыле в дом гетер под городскую нашу стену. Дай им цену, за которую любили, чтоб за ту же и оплакивали цену. * Зелень лавра, доходящая до дрожи. Дверь распахнутая, пыльное оконце. Стул покинутый, оставленное ложе. Ткань, впитавшая полуденное солнце. Понт шумит за черной изгородью пиний. Чье-то судно с ветром борется у мыса. На рассохшейся скамейке - Старший Плиний. Дрозд щебечет в шевелюре кипариса.

Почитатели Бродского

Internet is contagious